Читать книгу "Джулия [1984] - Сандра Ньюман"

не стыдиться выбитых зубов — и почти решила проталкиваться к вокзалу. Поезд из города был бы очень кстати, а вооруженные мужчины, скорее всего, относились к повстанцам, так ведь? Ей, вероятно, выпал желанный шанс. Но раздался еще один выстрел. С той же стороны послышался резкий, невнятный крик, заглушаемый следующим выстрелом. Только теперь до Джулии дошло, что здесь происходит. Таких звуков она не слышала с детства: на улице расстреливали.

Это определило ее решение. Она отошла в сторону, пытаясь не суетиться. По пути ее осенило мрачное подозрение, что Гарриет Мелтон была права: Джулия не сможет быть в безопасности у людей из Братства. Пролы чаще всего оказывались правы в том, что касалось жутких дел. Джулия на секунду задумалась, не пойти ли назад — отыщет свой комбинезон, вернется в тот странный музей с охраняющим его моржом…

Но она упрямо шагала в южном направлении, сделав лишь небольшой крюк, чтобы оторваться от толпы. Вскоре она вышла на узкую грунтовую дорогу между двумя рядами разрушенных домов, которая шла более или менее в нужном ей направлении. Как ни удивительно, дорога упиралась в плотную темную стену деревьев. Ее надежды оправдались: это был лес, такой дремучий, что деревья загораживали весь обзор. Она с благодарностью нырнула под их сень, склоняясь под низко нависающими ветвями, и рассмеялась, когда неосторожно задетый сук обрушил на ее голову целый ливень.

Впрочем, через некоторое время стало очевидно, что это не настоящий лес, а один из пригородов, уничтоженных зажигательными бомбами во время массовых налетов пятидесятых годов. За последующие три десятка лет руины превратились в подобие холмистой местности, на которой сам по себе сформировался лес. Тут и там среди деревьев все еще просматривались жмущиеся друг к другу дома без окон и без крыш, полностью одетые мхом и плющом. Внутри их стен теперь росли взрослые деревья. В долинах, некогда служивших улицами, среди корней кое-где виднелись островки асфальта. Но любопытнее всего выглядел наклонившийся под лихим углом уличный фонарь с жутко грязным, но еще целым стеклянным колпаком.

В одной развалюхе без крыши Джулия обнаружила прямоугольный «бассейн» со стоячей водой, подернутой рябью от накрапывающего дождика. Опустившись на колени, она смахнула в сторону сор и жадно припала к воде. Потом вспомнила, что у нее от купленного утром каравая хлеба осталась горбушка. Джулия достала ее из сумки для инструментов и съела в приливе небывалого счастья. Попади она в тот момент под пулю, ее душа была бы спокойна. Не иначе как впервые в жизни она делала то, что считала правильным.

Ей даже захотелось обустроить себе какое-нибудь лесное прибежище. Вечерело; здесь было сыро и неуютно, зато безопасно. Но вслед за тем она заметила, что впереди листва редеет и виднеется открытое пространство. Любопытство одержало верх, и Джулия рискнула пойти дальше.

За лесом до самого горизонта простирался травянистый луг. На востоке вился дымок от костра, очень тонкий и бледный, как ожившая паутина. Это была единственная деталь на фоне открытого серого неба. Джулия зашагала дальше, наслаждаясь приятной усталостью в ногах и саможитом; мысль ее курсировала свободно и беспрепятственно. Здесь было даже приятнее, чем в Лондоне. Как будто она осчастливила эту землю своим нежданным присутствием. Она брела по колено в траве. Из-под ног искрами порскали маленькие кузнечики. Солнце начало садиться в дымке, и по горизонту на западе разлилось рассеянное свечение. Джулия уже собиралась идти всю ночь напролет. Она помнила, что существует способ ориентироваться по звездам, но как именно найти юг? Да и звезды на затянутом облаками небе могут быть неразличимы. А нет ли способа определить юг по Луне? Даже усиливающийся голод ее не беспокоил. Дитя ПАЗ, она знала, что в крайнем случае даже прыгающие под ногами кузнечики и те сойдут за пищу.

С холмов потянуло ветром, и отовсюду вокруг послышался чудесный шелестяще-льющийся звук. Ощущение было такое, что травы — это море, которое несет ее по волнам, а может, это она вместе с травами плывет над пульсирующей землей. Она спустилась на дно маленькой долины, а при подъеме по другому склону почувствовала знакомую боль в спине от веса ребенка и была этому рада. Ей вспомнилось, как еще недавно она днями напролет ходила пешком — до изнеможения, до боли; это была подготовка. Те дни вытащили ее из тюрьмы. Те дни сделали из нее то, к чему она стремилась.

Сквозь этот восторг она каким-то чудом услышала новый шум. Пока он нарастал, его можно было принять за предвестие ливня или же за гром, слишком отдаленный, чтобы придавать ему значение. Но сейчас ей было важнее преодолеть подъем и увидеть, что откроется на другой стороне. Там открылись огни — но испуга не вызвали. Ей казалось, что она пока невидима. Никогда прежде Джулия не ощущала такого надежного спокойствия.

Все приобрело четкие очертания в миг, когда ее окликнул мужской голос. Огни были фарами, а шум — рокотом автомобильного двигателя. Выше на холме остановился джип. Ветер опять утих, и она услышала, как открываются дверцы. Из автомобиля выскочили двое: мужчины в тех самых серых рубашках и темных брюках, заправленных в высокие черные сапоги. У каждого в руках была винтовка; когда они приблизились, один вскинул свою к плечу, целясь в Джулию. Но не выстрелил. Он окликнул ее повторно, и, когда она заслышала этот интеллигентный говор, у нее екнуло сердце. На ум пришли и Братья, и летчики. Она подняла руки, показывая, что безоружна. Через минуту мужчины увидят шрамы у нее на ладонях. Они признают в ней свою.

Только теперь на некотором расстоянии в долине она заметила ряд аккуратно подстриженных черных деревьев. За ними возвышались сверкающие купола и серебряное кружево Хрустального дворца.

23

Они посадили ее к себе в джип. Эта поездка — с горки на горку, бешеный ветер в волосах — была не менее захватывающей, чем катания с летчиками в ее детстве. Но теперь она отказалась подчиняться Океании, избежала пыток и смерти — и вот мчится со «Свободными людьми» в Хрустальный дворец. Время от времени ей передавали бутылку — нет, не джина, а персонального вина Старшего Брата, которое добыли при разграблении его погребов. Оно отличалось насыщенным вкусом и ударяло в голову — таких качеств не было и в помине у вина, которое она пила с Гербером или у О’Брайена. При ней находились два молодых человека, которые застенчиво ей подмигивали, сыпали галантными фразами, а увидев, как она дрожит, настояли